Прошедший месяц для Беларуси был отмечен некоторым снижением внешнеполитической активности и ростом внутриполитической. Этому способствовала не только подготовка властей к предстоящим выборам и конституционной реформе, но и кризис, возникший вокруг Министерства внутренних дел.
Внутренняя политика
Похищение или самоубийство сотрудника ГАИ?
16 мая социальные сети, а затем и СМИ сообщили о похищении сотрудника ГАИ Могилевской области Евгения Потаповича, который позже был найден мертвым. Изначальной версией следствия было похищение и убийство милиционера, однако позже правоохранительные органы в качестве основной приняли версию самоубийства. Прежде чем это произошло, милиция успела применить меры «специального воздействия» в отношении цыганской общины Могилевской области, проведя массовые задержания и, как сообщили сами участники событий, допросы «с пристрастием». Данное событие было примечательно двумя аспектами. Во-первых, тем, что при его освещении социальные сети (в частности «Телеграм») оказались более эффективными, чем СМИ (крупнейший в Беларуси телеграм-канал в мае «пробил планку» в 100 тысяч подписчиков). Во-вторых, показательным стало то, что при улаживании ситуации вокруг цыганской общины, которая была возмущена жесткими действиями милиции, министр внутренних дел отказался приносить извинения перед цыганами. От имени властей это сделало руководство администрации президента и Могилевской области. Подобная «особая позиция» МВД, противопоставленная позиции АП, является для Беларуси необычным явлением. И хотя такое «распределение ролей», вероятно, является согласованным, майский кризис в совокупности с другими скандалами несколько ослабил аппаратные позиции главы ведомства.
Конституционная реформа и выборы
Довольно необычно проходит обсуждение в Беларуси предстоящих конституционной реформы и избирательных кампаний. В апреле А. Лукашенко говорил о необходимости перераспределения полномочий от президента к другим «ветвям власти», включая Совет Министров, Национальный банк, Национальное собрание. Однако в мае сначала председатель Совета Республики, а затем председатель Центризбиркома Беларуси заявили несколько иную повестку дня для конституционной реформы, нацеленную на активизацию местного самоуправления, введение прямых выборов поселковых советов, а впоследствии, возможно, и городов. Содержательно эти две линии не противоречат друг другу, они отражают видение властями процесса транзита власти, который должен изменить и саму институциональную основу власти в Беларуси. Кроме того, в плане социальной политики данные предложения предполагают снятие с государства целого спектра обязательств на местном уровне и передачу ответственности за их выполнение населению и гражданскому обществу. Как заявил А. Лукашенко, при обсуждении конституционной реформы он ждёт предложений прежде всего от Конституционного суда, а предложения ЦИК никак не комментирует. Майское совещание по вопросам проведения избирательных кампаний у А. Лукашенко прошло без участия руководства Центризбиркома. А сама руководитель белорусского ЦИК Лидия Ермошина заявила о том, что намерена после этих кампаний уйти с занимаемой должности.
Внешняя политика и экономика
Под давлением России
События на международной арене были отмечены паузой в ставших бурными отношениях Беларуси и России. После изменения графиков избирательных кампаний и вынужденного возвращения конфликтного посла М. Бабича в Россию (как считают некоторые, в связи с получением компрометирующих материалов против него в результате допроса задержанного ранее заместителя госсекретаря Совета безопасности Беларуси Андрея Втюрина) Москва начала перегруппировку на белорусском направлении. В Минск был направлен посол Дмитрий Мезенцев с «дипломатичным» месседжем: «не нужно делать акценты на том, что не сделано». То есть белорусской стороне предлагается принять невозможность решить ряд вопросов, ее интересующих, и довольствоваться тем, что есть. Параллельно Россельхознадзор провел очередные изъятия и ввел дополнительные ограничения на поставки белорусских продуктов. Евразийский фонд стабилизации и развития задерживает очередной транш в $200 млн по программе кредитования белорусской стороны. Аналогично Министерство финансов РФ «подвесило» вопрос о выделении межгосударственного кредита объемом в $600 млн. Одновременно с этим в социальных сетях российские источники ведут массированную операцию, целью которой является создание впечатления, что Беларусь и Россия якобы активно работают над серьезными изменениями в нормативно-правовой базе сотрудничества, которые приведут к «углублению интеграции», а по сути – к подчинению Беларуси воле Москвы. На деле же никаких судьбоносных и геополитически значимых вопросов совместная белорусско-российская рабочая группа не обсуждает. Речь там идет, прежде всего, об экономических аспектах интеграции. Более того: белорусская сторона, учтя ошибки прошлого, при обсуждении вопросов интеграции начала реализовывать новую тактику. Энергетическое сотрудничество Минск оставляет в двустороннем формате (учитывая, что до создания единого рынка нефти и газа в ЕАЭС в 2025 году еще далеко и особого прогресса в этом направлении не видно), увязывая вопросы компенсации потерь от налогового маневра в России с установлением «справедливой цены» на российский газ (то есть Беларусь откажется от требований компенсации в случае существенного снижения цены на природный газ). В то же время споры, связанные с доступом на российский рынок, белорусское руководство выносит на площадку ЕАЭС, где Беларусь противостоит России не одна, а совместно с Казахстаном и в меньшей степени – с Арменией и Кыргызстаном, также заинтересованными в беспрепятственном доступе на российский рынок и минимизации последствий, вызванных российскими «контрсанкциями». Именно такую линию проводили в мае А. Лукашенко на саммите ЕАЭС в Нур-Султане, глава МИД Владимир Макей в ходе встречи с российским коллегой Сергеем Лавровым, а также премьер-министр Сергей Румас в ходе общения с российским премьером Дмитрием Медведевым. При этом даже выступление обычно острого на язык А. Лукашенко было подчеркнуто сдержанным и неконфронтационным, что говорит о наличии у белорусской стороны осознанной стратегии, по крайней мере, на ближайший период.
В целом на руку Беларуси играет ситуация вокруг загрязнения нефтепровода «Дружба» хлорорганикой. Жесткая реакция на инцидент европейских компаний, отказавшихся платить за загрязненную нефть, оставляет Минску надежду на то, что в своих претензиях к Москве он не будет одинок. В то же время необходимость в возмещении ущерба для белорусской экономики очевидна. Инцидент вынудил белорусские НПЗ существенно сократить объемы производства. В апреле выпуск продукции нефтепереработки в Витебской области упал на 29,9%, в Гомельской − на 15,8%. В результате резко ухудшились показатели внешней торговли. Отрицательное сальдо внешней торговли товарами в апреле составило минус 882,5 млн долларов. Экспорт сократился к 2018 году на 2%, тогда как импорт вырос на 10,6%. В целом за четыре месяца дефицит внешней торговли составил 1,919 млрд долларов против 1,538 млрд в 2018 году.
Тем временем на фоне тревожных тенденций в Украине (где белорусское руководство опасается, что «олигарх» Игорь Коломойский будет использовать свое влияние на администрацию Владимира Зеленского для выдавливания белорусских поставщиков нефтепродуктов с рынка) позитивные новости для Минска поступили из Литвы. Здесь на президентских выборах победил Гитанас Науседа, который занимает конструктивную позицию по отношению к сотрудничеству с Беларусью. Вряд ли это позволит быстро изменить ситуацию вокруг Белорусской АЭС (запуск которой ожидается в текущем году), но вполне возможно, что наличие разногласий по данному вопросу перестанет быть поводом для блокирования таких инициатив, как принятие соглашений Беларусь–ЕС об упрощении визового режима и реадмиссии.
